Меня не покидало осознание, что я прибыл в Аргентину и в первый и во второй раз на… кладбище. Сколько замечательных людей нашли свой последний приют здесь. Они грезили Россией, они боролись мечом, словом, пером и верили, надеясь, что успеют вернуться на родную землю при жизни. Рассматривая старые фотоснимки и фотопортреты, не покидает восприятие, которое можно озвучить «Какие прекрасные лица и как это было давно». В них была вера, воля, честь, воспитание, культура, принципы, стать…

Русская поэтесса Зинаида Яцута-Цыбульская писала в Аргентине: «Я устала жить под лимонами, а под березами нельзя». После окончания Второй Мировой войны «оборонцы» убедили некоторое число русских белоэмигрантов репатриироваться на Родину. Один из них договорился с остающимися в Буэнос-Айресе друзьями: «Я пришлю вам свою фотографию оттуда. Если на ней я буду стоять, это значит, что все хорошо, если сидя, то плохо. Он вскоре прислал им фотографию, на которой он был запечатлен лежащим на кровати». Другой возвращенец написал в письме своим друзьям, которые ожидали подтверждения, что в СССР все изменилось в лучшую сторону: «Съездите вначале на Чакариту…» (центральное городское кладбище Буэнос-Айреса). Под этой строкой подразумевалось: лучше умереть, чем ехать в Советский Союз.

Некоторые из них покончили жизнь самоубийством в советском раю.

Оставшихся в Аргентине русских белоэмигрантов объединяла и объединяет Русская православная зарубежная церковь, спайка, корпоративность, чувство локтя.

Итогом пятнадцатилетней скрупулезной, бескорыстной и жертвенной работы историка русской эмиграции в Аргентине М. А. Кублицкой стал фундаментальный труд, изданный в этом году в Москве[1]. В содержание настоящей работы предстает широкая палитра книгоиздания и периодики русской эмиграции в Аргентине, что лишний раз подтверждает высокую образованность русской белой колонии в Аргентине и серьезную востребованность в печатном слове.

***

Выражаю сердечную благодарность русским людям в Аргентине, которые создали для меня удобные условия проживания, работы и принимали меня по-родственному с открытой душой: Марине Александровне Гершельман, Марии Александровне Кублицкой, Сергею Николаевичу Корбе, Игорю Валерьяновичу Глебову, профессору Ezequiel Adamovsky (Archives Ce Din Ci); в Венесуэле — профессору Валентине Михайловне Тарховой; в России — Кириллу Михайловичу Александрову и Олегу Александровичу Шевцову и всем сотрудникам мемориально-просветительского и историко-культурного центра «Белое Дело». Большую помощь оказали Нонна Марковна Дубко и Татьяна Алексеевна Плищенко, которые подарили важные и ценные материалы из своих личных архивов и архива Русского дома в Буэнос-Айресе.

***

Грант, выделенный центром «Белое Дело» предназначался для сбора материалов по истории русской белой политической эмиграции. С Марией Кублицкой мы пожертвовали всего одним днем на поездку к океану. А так все время месячной командировки в основном было заполнено встречами, работой с документальными материалами из частных и семейных архивов потомков белоэмигрантов. И беседы, беседы…

Они носители русского литературного языка, я был очарован общением с ними. И даже их легкий акцент вносил милую ноту в их речь. Они замечательно строят фразы и предложения. И это не удивительно, их учили в эмигрантских гимназиях и институтах преподаватели старой российской школы.

Мы успели к закату к занавесу русской белой политической эмиграции в Южной Америке. Их остались единицы. Но они хранят в своей душе и сердце главное сокровище: веру в возрождение России. Я счастлив, что смог их обнять и расцеловать трижды по-русски.

Мы успели спасти часть документальных материалов, периодики и книг… Все ввезенные в Россию из Аргентины и Бразилии материалы, надеюсь, послужат определенным основанием для учреждения архива центра «Белое Дело» в Петербурге.

Отношение дочери полковника СЗА А.С. Гершельмана и вдовы мичмана С. С. Аксакова Марины Александровны (Буэнос-Айрес) и дочери полковника СЗА К. И. Дыдорова Галины Климентовны (Сан-Пауло) ко мне материнское. Никогда не забуду приватные беседы с ними. Это невозможно передать словами. Они глубоко верующие люди и смерти не боятся. Но я молю Бога дать им всем укрепления здоровья и лет жизни. Для меня они — это тыл, это молитвенники за всех нас белых в России.

Взаимопонимание было полновесное. Дай Бог мы, белодельцы, будем еще вносить теплоту в их многострадальные души.

Антоновка, клюква и шпроты…

Я умудрился ввести в Аргентину пять яблок знаменитого российского сорта Антоновка и четыре коробки с клюквой в сахарной пудре. Восторг у моих друзей и знакомых был неописуемый. Александр Янушевский, который родился в Сербии в середине 1920-х гг. в семье русского белого офицера, признался мне, что лишь только слышал выражение «сидеть под развесистой клюквой», но никогда ее не видел. Мели — подружка младшего сына Марии Кублицкой Андрея, бережно выковыряв все косточки, сказала, что она никогда не видела желтых яблок (там только красные и зеленые), тем более таких вкусных, и заявила, что будет пытаться их вырастить. К слову сказать, Андрей и Мели — экологи. С не меньшим удовольствием были скушаны восемь банок шпрот. Здравствующие в Аргентине почтенного возраста белоэмигранты в последний раз ели их в Европе в 1920-1940 гг. Тамошние соотечественники не ностальгируют по черному хлебу или соленым огурцам, я привез им семь килограммов русской гречки, которую они обожают. Здесь настоящая крупа произрастает только в Парагвае, но она мелкая и не вкусная. Кстати, меня здесь потчевали чудным борщом и замечательными русскими голубцами.

«Улыбчивый доктор Менгеле»

Он всегда улыбался. Почему к нему прилипло это определение.

Постоянно мигрировал по странам Южной Америки под чужой фамилией и наверняка после пластической операции. По всей видимости, его спасала и оберегала тайная организация офицеров ведомства Гимлера. Сотрудники израильской разведки «Моссад» так и не смогли его выследить и захватить, в отличие от доктора Эйхмана, арестованного в Аргентине, осужденного и казненного в Тель-Авиве.

Установлен один из адресов, где он проживал некоторое время в Буэнос-Айресе.

Он приобрел огромный опыт на смертельных экспериментах с детьми и взрослыми в концлагерях Третьего Рейха. Например, в Бразилии он открыл клинику по зачатию детей-близнецов. Дело процветало. В странах Южной Америки лучшие лекарства — это результат работы немецких фармацевтов и врачей в здешних лабораториях. Вполне возможно, что опыт Менгеле здесь серьезно учитывался. В Парагвае немецкая фармацевтическая фабрика, к примеру, выпускает одно из эффективных в мире средств для усиления эрекции у мужчин. «Виагра» по сравнению с этими таблетками — примитив. И общий прогресс в современной медицине не обошелся без его участия. Но какой ценой?!

Скончался он в парагвайской столице Асунсьон в преклонном возрасте, где и был похоронен на немецкой площадке одного из городских кладбищ. Я был на этом месте около двух лет назад, возможно, стоял рядом с его могилой, но не подозревал, что здесь закопан труп одного из самых страшных докторов-изуверов.

«Спасибо Уго Чавесу!»

Еще в России я планировал поездку из Аргентины в Венесуэлу. В столице республики, Каракасе, имеется два кладбища. Первое, «Южное», старое, там много когда то красивых памятников, но окружающий район из просто «колониального» превратился в бедный. Вокруг царит преступность и оно запущено. Оно переполнено, участки, что на горе не раз размывало, вместе с могилами. Уже давно в нем хоронят только тех, кто заблаговременно купил землю или у кого есть семейные склепы. На похороны нанимают пару полицейских — во избежание неприятностей с уголовниками. Оказалось, что Русское кладбище вплотную примыкает к поселку нищеты, где сконцентрирован уголовный люд. В иностранцев стреляют без предупреждения, после чего разденут до нитки и здесь же закопают. Месторасположение кладбища довольно глухое.

В одном углу, на плоской части, довольно много русских могил, но есть и в других частях. Там упокоился и мой дорогой знакомый архитектор С. Н. Никитенко[2]. Я был устремлен отснять на фото эпитафии всех сохранившихся русских могил. Мои тамошние друзья, равно, как и аргентинские категорически воспротивились этой моей идее. В начале 1970-х годов открылось второе кладбище «Восточное». Там нет памятников. Разрешают только однотипные бронзовые плиты. Русские захоронения тут разбросаны, так заполняется кладбище «в порядке поступления». Оно на ранее не застроенной горе, вокруг нет жилья, но дорога, ведущая к нему полна автомастерских, а затем выходит в густонаселенную долину. За ним следят (покупатели платят взносы на содержание). Преступности особенно не замечается.

Я позвонил в Асунсьон Геннадию К., который охранял меня в начале 2012 года в парагвайской столице от ограблений и чего-нибудь похуже. Он подтвердил мне крайнюю рискованность поездки в столицу житницы Уго Чавеса, прибавив, что если я все же решусь, то он меня будет сопровождать и там, на месте, достанет два бронежилета. И посетовал, что взять с собой из Парагвая в Венесуэлу пистолет не сможет, арестуют на таможне. Я спросил у него: «А если будут стрелять в голову, то, что, тогда нужно достать и спецназовские сферы и мы будем ходить вдоль могил, как астронавты?»…

 Популист в красной рубашке усилил историческую развращенность общества. Расколол на два враждующих лагеря. Оба лживых, лицемерных, вороватых, с разными характеристиками. Он стал опираться на бедноту, вооружать маргиналов, чтобы устрашать «олигархов» и «защищать» народ и революцию. Они организуют так называемые «коллективы» — которые способны «поговорить на равных» с полицией, даже выгнать ее из какого-то района. Они не всегда придерживаются классовой солидарности. В одном бедном районе, совсем недавно, они за две недели прихлопнули 11 человек, чем вызвали манифестацию обозленных жителей. Кроме того, он обрушил экономику страны, объявив войну частным фабрикам и заводам, конфискуя плодородные, ухоженные, сельскохозяйственные или скотоводческие именья. По его мнению, владельцы предприятий эксплуатировали труд его соотечественников. В результате многие из жителей Венесуэлы остались без работы и стали еще беднее. А продукты приходится ввозить за валюту, часто плохого качества, некоторых продуктов подолгу вообще не бывает, что приводит к истерическим покупкам, когда они появляться. Но он любил бедных, чтобы было, о ком заботится; без бедных нет революций, поэтому ему нужно было иметь много бедных. Тогда он бросил клич организовывать мелкое предпринимательство. Включая «вертикальные курятники» на крышах, «городские огороды» (есть 1 на пол квартала между 2 магистралями — так что все выхлопные газы «удобряют» салат), «дорогу ареп» (колобки из белой кукурузной муки с начинкой. В 21 веке этим трудно поднять экономику до уровня нанотехнологий). Львиная доля 96% валютных поступлений идет от добычи и экспорта нефти. На международном рынке она стоит около $100 за бочку. Но в бюджете указано лишь $55 (в 2014 поднимут до $60). Разница в бюджет не попадает. Ею правительство распоряжается по своему усмотрению, без контроля. На эти средства содержат Кубу, дают почти бесплатно нефть многим странам Центральной Америки и Карибского бассейна. В итоге — внешний долг достиг астрономических размеров. Попытки решить социальные нужды венесуэльцев часто оказывались неудачными, хирели, или просто оставались на уровне рекламных щитов.

 Он же ввел иезуитский закон о контроле продажи (!) частной недвижимости и контроле арендной платы — после чего почти никто не решается сдавать. «Если вам не нравится жить в Венесуэле, уезжайте, но компенсации за вашу квартиру или дом вы не получите!»… Это относится к квартирам, полученным людьми от государства.

«Цой жив!»

Второй час ночи. Из открытого окна на втором этаже Русского дома на всю мощь из динамиков звучат слова песни: «Группа крови на рукаве…». Это Дима из Подмосковья. Страшный любитель рока. Мечтает побывать у «кочегарки» Цоя в Питере.

Устал от работы с документами и иду к нему немного развеяться. Поднимаюсь на второй этаж. Дима в экстазе танцует в полумраке сам с собой. Кричу ему, он не слышит. Дотрагиваюсь до него. Он своим воплем глушит очередную песню Цоя. Включает свет. Глаза у него округленные от ужаса. Он хочет вернуться в Россию. Ему здесь все надоело. Работает периодически (когда есть металл) у армянина по изделиям из серебра и золота.

IV интернационал

Нередко в квартирах аргентинцев в гостиной висят портреты Троцкого, Маркса… Про Че Гевару молчу, это, вообще их кумир.

Истории их страны немногим больше 200 лет. В смысле исторического невежества это «край непуганых идиотов». И подобная ситуация повсюду на Южно-Американском континенте.

Наивная левизна в мозгах здесь зашкаливает. Грянула мода на футболки с надписью «СССР». Если в первую свою командировку мне встретился лишь один молодой человек в подобной майке, то сейчас уже попадались повсеместно десятки людей. Причем носят их не, только скромного достатка люди, но и в меру состоятельные.

В продаже в книжных магазинах собрания Маркса, Энгельса, Троцкого и пр. левых «оракулов». Причем встречаются роскошные издания по высокой цене. Непонятно, кто сможет их купить из простого люда.

Но в отношении пенсий здесь удивительный закон. Если умирает один из супругов, то его пенсия переходит пожизненно к вдовцу или вдове.

Расизм

В Аргентине шовинизма нет, но есть определенный расизм. Белые здесь элита. Впрочем, как и в Бразилии и в Парагвае. Негров здесь очень мало, их терпеть не могут. Метисы — люди второго сорта.

Например, белого мужчину не взяли на работу мусорщиком. Владелец ему заявил: «Меня люди не поймут, это работа для “черных”».

Ежегодно в Сан-Пауло в госуниверситете происходит серьезное разбирательство, жалуются властям негры и мулаты, не поступившие в очередной раз в вуз. Из архива поднимаются их экзаменационные листы и независимые эксперты приходят к выводу, что, действительно, экзамен они провалили. Но негры не унимаются. Как мне рассказывал бразильский профессор, у них в отличие от белых занижен интеллект. Но они требуют равноправия.

Police

В Буэнос-Айресе у полицейских нет дубинок и баллона с газом на ремне. Они экипированы пистолетом системы «Глок», рацией, парой наручников и бронежилетом. Полицейские или увещевают нарушителей правопорядка или стреляют, преимущественно в ноги.

Незадолго до моего прилета четверо аргентинцев днем перекрыли с транспарантом двухсторонний путь электрички у станции Вижа Бажестер, рядом с которой я позже жил. Они требовали от властей решения социальных проблем. Четверо бастующих, двести зевак и три машины с полицейскими. Битый час увещевали и уговаривали их покинуть железнодорожные пути. Наконец, забастовщики, удовлетворившись своей акцией, освободили рельсы.

Можно себе представить, чтобы с ними сделали полицейские в РФ или в Германии: избили бы дубинками и увезли в каталажку.

Еду в городском автобусе, в двух шагах от меня стоит полицейский, явно возвращающийся, со службы домой. Он без бронежилета, но с пистолетом в кобуре. Я заинтересовано рассматриваю массивный пистолет. Полицейский замечает мой пристальный взор, мы встречаемся взглядами, он в замешательстве и на всякий случай прикрывает ладонью оружие.

На службу в полицию берут только тех граждан, которые родились в Аргентине, кто получил аргентинское гражданство, прибыв сюда из других стран, к службе в полиции не допускаются.

С раннего вечера до утра у дверей каждой круглосуточной аптеки дежурит вооруженный полицейский.

По поводу преступности. Так ведь и в Петербурге и Москве стреляют днем на улицах… Но люди-то живут везде. Просто надо знать, куда не стоит ходить… А от «не в то время и не в том месте» никто не застрахован.

«Хорошо там, где нас нет»

Не все, так называемые, экономические эмигранты смогли устроить себе жизнь в Аргентине. Деньги быстро закончились… И некоторые из них заняли место проживания в парке на улице Бразиль, напротив православного собора Святой Троицы. Спят они на бетонных широких ступенях амфитеатра. Священноначалие и прихожане варят обеды и кормят бездомных.

Дресс-код

Какие-то идиоты распустили слух по аргентинской столице, что девушки и молодые женщины, одевающие платье или юбку — девицы легкого поведения. И в 40-градусную жару прекрасная часть Буэнос-Айреса носит джинсы, лосины, хотя есть и альтернатива: шорты, спортивные трусы.

«Воронья слободка»

Помните у Ильфа и Петрова в бессмертном произведении «Золотой теленок» про Воронью слободку?

С конца 1980-х годов и по конец 1990-х в Русском доме (где я прожил месяц) обосновалось много подсоветских людей. Начало жильцам положили моряки с советских судов. Кто-то из них решил не возвращаться, но многие были вынуждены здесь остаться, когда рухнул СССР и о них на Родине «забыли».

Нравы здесь царили лихие. Пили крепко, дрались, стреляли из пистолетов.

Как-то ночью после очередного возлияния один моряк другому прострелил голову, тот оставался в сознании. Ему удалось его уговорить молчать, обещая щедрые откупные на лечение и на жизнь. Русские моряки служили на аргентинских судах и зарабатывали приличные деньги. Вместе с другом они вытащили раненого товарища на улицу, уложив на перекрестке, договорившись с ним, что полиции он скажет, что его ранили какие-то уличные бандиты. Позже, действительно, моряк очень щедро отплатил страдальцу, так, что последний, вылечившись, вернулся на Родину.

Уже не выяснить, кто распустил слух о якобы зарытом кладе на территории сада Русского дома. Моряки приобрели лопаты и вместе с женами перекопали всю территорию. Но клада так и не нашли.

Два наивных латинос залезли ночью через высокую металлическую ограду в Русский дом, желая чем-нибудь поживиться. Морячки их приметили, одному удалось бежать, а другого всей русской ватагой били смертным боем, да так, что, когда приехала полиция, он с трудом вырвался и кинулся к полицейским с криком спасти его! К началу 2000-х гг. русские моряки рассеялись по всему свету.

«Внук коня Буденного и мать Тереза Бажестерская»

Такую длинную кличку дали Валентину, насельнику Русского дома.

Могутный Валентин — трепач, страшный лгун-фантазер. Якобы воевал, учился, чуть ли не в школе космонавтов… Он дико перевирает историю, дополняя ее своими фантазиями. Ему за 60 лет, обладатель солидного живота и длинных седых запорожских усов. Родом с Украины. Его послушать и пяти минут достаточно, чтобы сбежать. Он переругался с не одним хозяином и окончательно лишился работы. Чтобы обеспечить себе пропитание он ходил в супермаркет КОТО, где долго и тщательно обнюхивал продукцию мясной витрины, а потом начинал громко кричать на весь магазин, что покажет всем «кузькину мать» и еще громче о том, что фарш «с душком», а мясо просроченное. Прибегал менеджер с охранниками. И такие скандалы он закатывал неоднократно, добившись в конечном итоге того, что ему стали делать продуктовые наборы бесплатно, лишь бы не вредить реноме заведения.

Около двух лет он не платил за комнату в Русском доме. С большим трудом, через адвоката, с угрозой судебного преследования его удалось выдворить. Его приютила Лиза, прозванная здесь за свою чрезмерную гуманность «Мать Тереза Бажестерская». Она владеет русским рестораном, в меню которого русский борщ, блины, голубцы, пельмени…

Дойчланд юбер алес!

Присутствие немцев и их влияние в Аргентине весьма велико. Они — элита Южной Америки. Здесь немецкие детские сады, колледжи, институты, фирмы, госпиталя…

Они привнесли сюда цивилизацию.

Когда в 1939 году был подбит англичанами у берегов Аргентины крейсер «Граф Шпее», то команда корабля была интернирована. Несколько офицеров-механиков с крейсера устроились работать в казино, в частности, по обслуживанию рулетки. Изучив механизм и принцип ее действия, они внесли некоторые коррективы в ее устройство. И извещали своих друзей, в какой день надо приходить в казино, и на какую цифру ставить.

Они сколотили себе приличные деньги.

Очень старый офицер Вермахта говорил недавно русским, показывая свой фотоальбом, в котором он запечатлен на снимке, в частности, с Адольфом Гитлером: «Нам надо было дружить, а не воевать!». В продаже много пространных книг, изданных преимущественно в Испании, об истории Третьего Рейха, Адольфе Гитлере, Бормане… Причем это серьезные научные труды известных ученых.

Здесь можно заказать и купить отлично сшитую по вашей мерке форму офицера СС или СД, цена около трех тысяч долларов США. Причем вам воссоздадут форму на 100 %, начиная от нижнего белья и заканчивая сапогами, фуражкой, кортиком, всеми знаками отличия и наградами. В этой форме можно прогуляться днем по Буэнос-Айресу, полицейские вежливо попросят вас снять лишь нарукавную повязку со свастикой.

Харьковчанин Олег явился в немецкую школу в администрацию и стал им уверенно нести галиматью о том, что его дед воевал в составе Вермахта в чине капитана, немцы прониклись уважением. Тогда он стал настаивать, чтобы его сына, как правнука германского офицера, определили в школу бесплатно. Немцы ответили, что могут лишь предоставить его сыну определенные льготы, но платить за обучение все равно придется. По деньгам он тогда не потянул. А позже стал строить дом с магазином у океана. Тот же Олег мне рассказал, что здесь покупают громадные территории известные люди из США, например, Шварценеггер, Сталлоне & К°.

Установлены координаты, по меньшей мере, двух затопленных в послевоенное время германских субмарин. Глубина 20 метров. Видимо немцы рассчитывали поднять лодки или груз с них?..

Бронтозавра или крокодильчика не желаете?

Сомбреро не причуда или элемент национальной одежды, а необходимость. Здесь с деревьев в джунглях на голову падают большие ядовитые пауки, которых также можно купить в качестве «домашнего животного». Можно представить себе их размер, если они питаются мышами. При желании и наличии денег можно купить части скелета мамонта и других доисторических животных. Один из русских экономических эмигрантов (1990-е гг.) сколотил себе состояние на подобном незаконном бизнесе.

Другой русский всю жизнь в СССР мечтал купить крупного попугая и уже здесь, осуществив свою мечту, научил его непотребному языку. С балкона второго этажа из клетки попугай Ара кричит русским матом на всю проезжую часть: «С…и! Б…и!». Это наиболее мягкие выражения.

Здешние ветеринары лечат только классических домашних животных: собак, кошек, птиц, черепах… Многие из животных внесены в Красную книгу и они не желают портить отношения с законом. У одного русского от болезни скончалась молодая пума…

Черепаха по имени Прохор

Будучи с визитом в доме председателя Союза Святого Благоверного Князя Александра Невского Нонны Марковны Дубко, я подружился в ее саду с черепахой по имени Прохор. Прошка был довольно большого размера и напрочь опровергал общепринятое мнение о медлительности передвижения своих собратьев. «Бегает» он бойко по саду и страсть как любит кусать людишек за пальцы ног, поскольку ноги наши там часто в «сланцах». Но члена семьи черную собаку (кличку запамятовал, уж такая непроизносимая на наш лад) обходит стороной. Мои ноги, по счастью, были в мокасинах и он, обнюхав их, хотел идти дальше, но тут то, я его и «изловил». Очень скоро на моих руках он вытянул свою мезозойскую голову и попытался меня куснуть за палец руки, за что получил им мягкое прикосновение к голове. Вскоре и пес и «Прошка» втюрились в меня.

Китайская мафия

В Буэнос-Айресе более 800 маркетов принадлежат китайцам. Размер торговой площади одного из них равняется примерно магазинам «Пятерочка» или «Магнит». Их «крышуют» три мафиозных клана. Принадлежность к клану подчеркивается цветом металлических дверей-жалюзи, окрашенных в цвета: желтый, зеленый, синий.

Случаются убийства и перестрелки.

Владельцы этих торговых заведений ведут себя довольно бесцеремонно по отношению к покупателям. В любое время могут закрыть магазин без объяснения причины и без вывешивания какого-либо объявления.

Здешние китайцы наотрез отказываются ассимилироваться (впрочем, подобная ситуация с ними в любой стране мира). Живут они обособленно в своем анклаве. Есть здесь и «чайна-таун» (китайский квартал). Когда китайский ребенок достигает 6 лет, его увозят в Китай, чтобы он там получил местное образование и стал настоящим китайцем. И в возрасте 18-20 лет он возвращается в Аргентину.

Residencia inalco

В Буэнос-Айресе я познакомился с очень интересным молодым человеком Александром П. Он на свой страх и риск проводит исследовательскую работу в Аргентине и выезжает в места обитания германских наци и их потомков.

Он мне написал: «Приехал я в провинцию Рио-Негро (Патагония) в маленький, но популярный курортный городок Барилоче. В этом уютном месте в 1948 году осело много немаловажных фигур Третьего рейха. Там я приобрел в книжном магазине 3 книги аргентинского журналиста Абель Басти. Одна из этих книг называется "Барилоче Наци". В ней указываются адреса мест связанных с присутствием нацистов, таких, например, как капитана СС Эриха Прибке.

В этой книге фигурирует также местоположение дома резиденции, где Гитлер прятался какое-то время. Место находится в 83 км от Барилоче. Деревушка альпийского типа на берегу озера Науэль-Уапи именуется Вилья Ла Ангостура. Именно туда я и отправился на следующий же день.

Добравшись, я договорился с человеком, который занимается каякингом (каяк — тип гребной лодки), чтобы он отвез меня на резиденцию Иналько, где якобы скрывался Гитлер. Человек этот оказался наслышанным об этой истории и сразу понял, о чем идет речь и чего я хочу.

Гребли мы по озеру около 2 часов, в промежутке которых, любуясь красотой и девственной природой этих мест, сомнения сами собой отпадали и начинало появляться крепкое убеждение, что если Гитлер действительно бежал, то лучшего укрытия чем Аргентинской Патагонии ему было не найти, учитывая что в те времена население здесь было куда меньше.

И вот гид сообщает: «Ну, вот и приплыли!». Меня перемкнуло. Мы высадились, и я стал жадно рассматривать окрестности. В голове у меня сразу появились картинки пейзажей немецкой Баварии. Я увидел этот дом и захотел приблизиться, но гид меня сразу предупредил, что это частная собственность и вести себя нужно крайне тихо и осторожно, указав, что двигаться можно только по побережью, то есть к дому не подходить, так как есть охрана с автоматами.

Здесь ранее застрелили женщину-агента «Моссада» и обстреляли из автоматов в воздух для острастки группу тележурналистов.

Я стал фотографировать. Смотрел на этот дом через яркие лучи солнца, и верилось мне, что он здесь действительно был и ходил по этому песку и смотрел вдаль озера...

На берегу были железные люки, цель которых не требует больших усилий, чтобы понять их предназначение.

Про Сарацинскую башню (см. фото). Это стратегическая точка, откуда велся контроль озера.

У Гитлера был личный пилот гидросамолета, на котором доставлялась провизия, а также для перемещения самого фюрера.

В феврале 2014 года Басти обещает напечатать книгу где по его словам откроет сенсационные документы которые не оставят места сомнениям о присутствии Гитлера в Аргентине».

Mar del Plata (Серебряное море)

Это аргентинский аналог нашего города Сочи. Главный курорт Аргентины. Миллионный город. Аргентинцы называют Атлантический океан морем. Так и говорят: «Я (мы) вчера вернулся с “моря”». В Аргентине вообще исторически популярно в названиях серебро (которое тщетно искали здесь испанские конкистадоры). В основу названия страны было положено слово на латинском языке argentums — серебро. Река, протекающая в границах столицы Ла-Плата — серебро по-испански.

Раним утром 5 ноября, выезжаем из Буэнос-Айреса на комфортабельном двухэтажном автобусе с моим душевным другом Марией Кублицкой, предварительно купив билеты в туристическом агентстве. Езды шесть часов до берега океана. Едем по широкой равнине, по обочинам дороги сплошные поля, здесь они называются Пампа, или Пампасы. Часто пасутся стада коров. Неподалеку от каждого стада расположен домик или дом, местное название станция, по-нашему ферма. Вдоль дороги рекламные плакаты, встречаются русские фамилии на латинице с предложением продажи земельного участка.

Очнувшись от сна, я поначалу подумал, что еду по России, пока мой взгляд не наткнулся на огромный кактус.

Начинаются мелкие досадные неприятности: сломался кофейный агрегат, в туалете отсутствует мыло и бумажное полотенце. Остановок для перекура и разминания ног нет.

Наконец достигаем города. Въезд в него красивый: газоны, клумбы, цветы на кустарниках, пальмы… В архитектуре нет ничего особенного, типовые бетонные многоэтажные коробки, причем нередко темно-серого цвета. Это сезонные квартиры для отдыхающих. Сейчас они еще в большинстве своем пустые.

Еще не сезон и туристов мало. Зато полно школьников из разных стран Южной Америки. Оказывается, в эти дни здесь проходили международные спортивные состязания. Ребята гордо ходят группами в униформе своей команды, горланят слоганы, кричат, визжат, смеются… Дети и в Южной Америки дети.

Рестораны почти пустые. Цены за обед и сувениры снижены. На главной набережной города высятся три старинных четырехэтажных здания, в них казино, отели, рестораны… и памятник моржу, аргентинцы его называют морским волком. Это символ Мар Дель Платы. В порту лежбище моржей и тюленей. Их никто не обижает. Питаются они частью рыбного улова, уроненного в воду, при перегрузке с кораблей на причалы. Здесь живет и работает много русских моряков. Рыба из Аргентины преимущественно идет на экспорт. Аргентинцы — мясоеды и рыбу едят редко.

На пляже много ребятни с посиневшими губами, они купаются неподалеку от берега с визгом и криком в холодном океане, температура воды +18, воздуха +20 (по-нашему у них начало мая). Дует холодный ветер, хотя небо ясное и светит солнце, тепла не хватает. Вскоре нам пришлось с Марией одеть свитера.

Вода в Атлантике здесь серая (в декабре уже синеватая), метров за двести заходить нельзя, там большой «бурун» ежегодно уносит в океан детей и взрослых. Тела их не находят. В прошлом году на глазах беспечных родителей унесло отливом их сына-подростка.

Пляж с песком неприглядный с мелким мусором. Сторожка спасателей, в которой три человека, являет собой образец хибары для бомжа. Несколько полиэтиленовых шезлонгов и кресел напрокат истертые и старые. Все пляжное имущество еще хранится под замком. И при наступлении тамошнего лета (декабрь-январь-февраль) картина кардинально меняется, появляется множество работников, которые здесь монтируют кафе, бары, навесы от солнца, прочищают весь пляж от сора, побережье усеивается множеством бассейнов, из которых вы можете любоваться… океаном!

Меня заверили, что в других небольших городах есть места на побережье, где можно смело купаться в океане.

Здесь же пять человек отчаянных любителей серфинга в черных гидрокостюмах, которых высокая волна часто опрокидывала в пучину. К сожалению, у меня был скромный цифровой фотоаппарат, и произвести эффектные снимки мне не удалось, а подойти ближе было непросто (раздеться и войти в воду по пояс я не рискнул). Холодно, однако.

Подойдя к кромке отлива, я ладонью прикоснулся к воде и песку и сказал вполголоса: «Ну, здравствуй, Атлантика» и тут же был вынужден ретироваться от надвигающегося прилива. Не удовлетворившись, снял ботинки и носки, засучил джинсы до колен и обмыл ноги в океане.

Кристина

Так запросто все аргентинцы зовут своего президента и во всех бедах страны винят ее. И не безосновательно. Концессии на полезные ископаемые (нефть, газ, лес…) отданы за смехотворные деньги иноземным компаниям. 1 доллар США по официальному курсу равняется 5,5-6 песос, на черном рынке от 8 до 10 песос (два прекрасных свежих стейка из говядины можно купить в супермаркете за 20 песос).

Рейтинг Кристины очень серьезно упал и она в предвидении новых выборов президента лихорадочно усиливает свой электорат. Ранее протолкнула закон об однополых браках. В Аргентине к сексуальным меньшинствам относятся лояльно, переводя всю в плоскость юмора. В этом году глава страны распорядилась демонтировать памятник Колумбу у стен Розового дворца (дворец президента окрашен в красноватый цвет). Причина: Колумб повинен в геноциде местных индейцев. Срочно заменяются старые купюры новыми с изображением экс-президента Евы Перон достоинством в сто песос (кстати, самая крупная местная купюра). Настоящее действие объясняется тем, что на старой купюре изображен портрет одного из первых правителей страны, который также обвинен в истреблении индейцев. И симпатии индейских племен на ее стороне.

О дискриминационном законе о запрете курения

Нынешний министр иностранных дел РФ Сергей Лавров, заядлый курильщик, будучи представителем России в ООН при принятии большинством голосов о запрете курения в здании ОНН, собрал инициативную группу курильщиков и добился выделения специальных мест для курения, по всей видимости, и права курения в служебных кабинетах любителей никотина.

В Буэнос-Айресе можно курить свободно везде, даже внутри здания железнодорожного вокзала «Ретиро» за исключением международного аэропорта Пистарини (внутри здания) и ресторанов со шведским столом. Антикурительная реклама в Аргентине на табачной продукции в текстах схожа с нашими предупреждениями, но фотографии ужаснее. Аналогично в Бразилии. В Парагвае антитабачная реклама на упаковках отсутствует и положение, как прежде в России. Курильщики предпочитают переходить снова на портсигары, не желая ежедневно многократно взирать на ужасные последствия курения.

Как известно в самолетах курение запрещено. На трансатлантических рейсах «Люфтганза», словно в издевку, стюардессы провозят тележки между рядами с пассажирами, заполненные до отказа сигаретными блоками, предлагая прикупить табачку.

Перед вылетом из Буэнос-Айреса в Германию, очутившись у своей стойки в зале ожидания, у меня оставалось время на пару перекуров. Окликнув секьюрити, осведомился у него о месте для курения. Он ответил, что здесь нет возможности перекурить и хитро прищурясь, мотнул головой в сторону туалета (видимо сам курец).

Я нахальным образом скурил сигару в туалете. Благо дело, он был очень чистый. Во второй заход, не успел сделать пару затяжек, как появился пацан-уборщик и захлебываясь речью, устремился ко мне. Дал ему доллар и несколько аргентинских песо. Он попросил меня зайти в кабинку.

Между прочим, на всех вокзалах аргентинской столицы туалеты бесплатные.

Это я вспомнил к тому, что на автовокзале на Обводном канале вход в туалет 25 рублей. Причем кассового аппарата и билетов нет….

«Есть надписи на русском языке»

В одной из своих песен Владимир Высоцкий пел: «В общественном парижском туалете есть надписи на русском языке». Я был неприятно поражен, увидев, укоренившееся в СССР в заборной и наскальной «живописи» слово из трех букв, причем два раза крупно намалеванное черной краской на каменной стене парковой лестницы рядом со зданием Национальной библиотеки республики Аргентина.

В научном зале хранилища периодических изданий мы с Марий Кублицкой проработали с утра до позднего вечера. Удалось оцифровать уникальные материалы из подшивок газеты «Русский в Аргентине» (причем бесплатно!). Нигде в мире столь полного собрания подшивок этого издания нет! Научные сотрудники поначалу отказывались выдавать на руки некоторые из подшивок в виду их ветхости. И только благодаря заступничеству известного в Аргентине профессора Ezequiel Adamovsky, все, интересующие нас подшивки, были предоставлены. Действительно часть газет в критическом ветхом состоянии. Библиотечные служащие оберегают и цифруют свою старую периодику, а к русской отношение чуть ли не безразличное.

Выйдя из здания, мы проходили чудным библиотечным сквером, я попросил коллегу сфотографировать меня на память, сидящим на корнях громадного в ширину дерева. Усевшись, ощутил зловоние. Из-за ствола дерева выглянул с длинной бородой в трусах старый Маугли. Оказалось, что здесь его «дом».

В Аргентине слишком много демократии…

«Боливар не выдержит двоих»

Мой тамошний друг Игорь как-то припозднился в гостях, опять же прокутил все деньги, что даже не осталось мелочи на электричку. И решил идти домой пешком, не взирая на достаточно большой путь. В одном затемненном переулке из-за дерева к нему вышел мужичок с длинным пистолетом и стал требовать у него деньги и мобильный телефон. Игорь вывернул все карманы, и рассмеялся… Телефона не было, и карманы его были пусты, за исключением набора курильщика. Немного поразмыслив, грабитель сказал Игорю: «Вот тебе два песос на электричку и катись, пока я добрый».

Дима с двумя друзьями в подпитии возвращались поздним вечером в Русский дом.

Из-за угла выскочил мотоцикл с двумя парнями. Угрожая пистолетом, они обчистили их карманы, в досаде, что селюляры (моб. телефон) у них были дешевые и поношенные, бросили на асфальт и раздавили ногами.

Добрая наркомафия из Колумбии

Колумбийские наркобароны жертвуют большие деньги на обучение врачей, медсестер, на лечение больных людей, на медицинские учреждения. Одна рука калечит, другая лечит...

Это факт из беседы с медиками, русскими по происхождению. Они же меня информировали, что медицина в Аргентине очень хорошая. Доктора — прекрасные диагносты, загодя до общего обследования пациента, просто поговорив с ним, они почти всегда определяют точный диагноз. Даже в муниципальных госпиталях (у них нет понятия «больница») при всей неприглядности бытовой обстановки, доктора — высококлассные специалисты. И никто из них не выдавливает деньги с больного. Чего, увы, не скажешь о некоторых наших эскулапах. Лекарства больным раком, сахарным диабетом и прочими тяжелыми болезнями в Аргентине отпускаются строго по графику бесплатно за счет госбюджета.

И это при факте очень серьезного экономического кризиса!

А мы строим Сочи. Бей своих, чтобы чужие боялись.

Минус

Что больше всего угнетает и раздражает в Аргентине (впрочем, и в Бразилии и в Парагвае) это наличие множества мусора повсюду: рельсовые пути электричек, метро, проезжая часть… Убирают, конечно, каждый вечер мешки с мусором, выставленные у жилых домов и иногда метут улицы, но это не решает проблему. Еду в городском автобусе, впереди меня сидит мужичок, уминает чипсы. В открытую форточку выбрасывает пустой пакет. И это в центре города. Когда я нашел урну и кинул в нее окурок, предварительно избавившись от уголька, уловил недоуменные взгляды прохожих.

«Семь-сорок»

В аэропорту Франкфурта на Майне я зашел в беспошлинный магазин, чтобы купить сладостей детям моего друга. Покупателей было много, и я обрадовался, обнаружив у одной из касс всего лишь престарелую супружескую пару — представителей уважаемого народа.

Пухленький старичок поставил на прилавок две корзины, наполненные до краев французской парфюмерией. Надо отдать должное молодой кассирше, которая весьма ловко и быстро все просчитала и сообщила ему общую сумму.

Он помыслил и достал из штанов (а они у него имели много накладных карманов, впрочем, как и жилет) толстую пачку аргентинских песос достоинством в 100 каждая. Послюнявив пальцы, медленно начал выкладывать их на прилавок. Наконец с удовлетворением он окончил подсчет песос. Кассирша вежливо увещевала его, стремясь прервать бухгалтерию сообщением о том, что здесь песо не принимают. Добрая половина толкала его в бок, но он уже был абстрагирован от действительности. Когда же до его сознания дошла информация, он с большим огорчением медленно сложил песо в аккуратную пачку и водворил в прежний карман. Из другого глубокого кармана он извлек не менее серьезную пачку евро и предпринял очередной счет. За это время за моей спиной скопилась изрядная очередь. Где то на середине подсчета пачки, он остановился, поразмыслил, и не спеша, сложил евро в аккуратную пачку и, убрав ее обратно в полагающийся ей карман, извлек из третьего кармана солидную пачку американских долларов. Выяснив, сколько, взятый им товар будет стоить в долларах, он принялся за третий круг подсчета денежных купюр. Я, опасаясь, опоздать на самолет в Петербург (время пересадки ограничено) вполголоса стал ему грубо говорить: «Коман, гоу…». За моей спиной стояла пожилая пара сухощавых американцев, взиравшая на всю эту банковскую сцену с ошалевшими глазами. Люди из хвоста очереди переходили к другим кассам. Мы же с американцами были зажаты очередью в узком пространстве. Я уже подумывал все бросить, или продираться сквозь очередь, но, к счастью, расчет был окончен и, получив кучу пакетов с парфюмерией, супружеская пара намеревалась расстаться с нами навеки. Но старичок, стал меня упрекать и вопрошать, какие проблемы с моей стороны к нему? Я громко ответил, что проблем нет, и пожелал ему удачи.

Люфтганза

Недавняя покупка американцами контрольного пакета акций компании Люфтганза отразилась на качестве сервиса. На самолетах был введен режим экономии. В полете в Буэнос-Айрес стюардессы развозили довольно паршивый обед. Кормили лишь дважды в отличие от трехразового вкусного горячего питания два года назад. Спиртное было ограничено, например, 80 граммами виски. Из ассортимента эконом-класса исчез коньяк. По возвращении из Буэнос-Айреса домой я «подружился» со стюардессой-немкой. На каждое ее появление с тележкой перед моим креслом, получив от нее просимое, я целовал ей руку. Она была одновременно в замешательстве и в восторге. И подливала мне виски. Не удержавшись, она спросила меня уже незадолго перед посадкой во Франкфурте на Майне: «А вы, из какой страны Европы?» (вероятно, думая, что я француз…). Я ответил, что я русский из России. Она опешила. Ну, азиаты, скифы мы с раскосыми глазами, русские мужчины ведь дамам руки не целуют.

Я возвращался домой в грядущую зиму с завистливой мыслью: «Через месяц в Аргентине будет +38».

Гудбай, Америка?

Примечания